Михаил Захаров

Даже если все части заменены, Арго всё равно зовется Арго; так и значение слов «я люблю тебя» должно постоянно обновляться, поскольку «работа любви и речи именно в том, чтобы всякий раз придавать одной и той же фразе новые модуляции».

давно знаю о безумцах и королях; я давно знаю, каково это — чувствовать себя подлинной. Мне повезло — я чувствовала себя подлинной, с каким бы умалением и угнетением ни сталкивалась. И я давно знаю, что квир-гордость приходит тогда, когда отказываешься стыдиться, видя, как тебя стыдится другой. [Сара Ахмед]

В ответ на просьбу журналиста «охарактеризовать себя вкратце» Джон Кейдж [39] однажды сказал: «Выбирайтесь из любой клетки, в которой окажетесь».

и поддаваться панковскому обаянию лозунга «Будущего нет» больше нельзя — ведь тогда получается, что нам остается только сесть и смотреть, как жадные и безо всякой на то причины богатые люди разрывают на части нашу экономику, наш климат, нашу планету, при этом каркая, как повезло завистливым тараканам получить крошки с их стола.

Хватит. Перестань. Эту фразу, по словам Седжвик, она жаждала услышать всякий раз, когда страдала. (Хватит чувствовать боль, хватит лицедействовать, хватит добиваться, хватит говорить, хватит пытаться, хватит писать, хватит жить.)

Этот кусочек правды, доставшийся мне напоследок, начал новую главу моей взрослой жизни, в которой я осознала, что к возрасту ничего, кроме него самого, не прилагается. Остальное опционально.

В юности мама иногда просила меня переключить телевизор на канал, где ведущим прогноза погоды был мужчина. Они обычно дают более точный прогноз, говорила она.

Ведущие просто читают сценарий, говорила я, закатывая глаза. Везде один и тот же прогноз.

Такое у меня чувство, говорила она, пожимая плечами.

Минутка стыда: я свободно, страстно и вволю говорила в школе, а поступив в университет, осознала, что рискую превратиться в одну из тех, из-за кого все закатывают глаза: ну вот, снова она за свое. Мне потребовалось много времени и сил, чтобы научиться умолкать, быть (а точнее притворяться) наблюдательницей. От этого притворства я стала делать на полях своих тетрадей огромное количество заметок — маргиналий, которые позже перекопаю и превращу в стихи.

Заставлять себя заткнуться и вместо этого изливать речь на бумагу — это стало моей привычкой.

ее в известной степени отталкивал мой интерес к превращению личного в публичное

Но некоторые откровения не выдерживают испытания временем