Лена Сокол

Не переживай, дочь. — Папа проходит мимо меня и радостно указывает гостю на комнату. — Сделаем мы из него человека, и не таких перевоспитывали. — Заметив, что парень замешкался, потрясает рукой. — Ну, входи, входи. Вэлкам! Правда, здесь всего одно окно, и нет отдельной ванной комнаты, зато имеется неплохой компьютер. И вид прямо на улицу. Тебе будет не скучно. — Цыкает на меня. — Переводи, переводи!

Медленно поворачиваюсь к Джастину и устало произношу:

— Папа говорит, что мы хотели поселить тебя в сарае, но, к сожалению, у нас его нет. — Взмахиваю рукой. — Поэтому, вот.

— Будь, как дома! — Подсказывает папа, улыбаясь.

— Что это? — Стонет Джастин, когда мама ставит перед ним тарелку с окрошкой.

И я теряюсь, как назвать это блюдо. Может «о, крошка», это типа «o, baby» или вроде того. И тут же краснею, заметив, как гость разглядывает меня, ожидая ответа.

— Это такой… холодный суп. — Тщательно подбираю слова. — Салат, который заправляют…

— Содовой? — Парень зачерпывает ложкой окрошку, нюхает и морщится. — Пивом?

— Это… хлебный напиток. — Наконец, говорю я. — Называется «квас».

Какая рыбалка, Миша? — Терпение мамы лопается. — Ты с рыбалки сам возвращаешься никакусенький, да еще и без рыбы! Этим летом, вообще, сапог потерял…

— С рыбой! — Не унимается папа. — Вспомни того сома в прошлом году. На семь килограмм вытянул, еле в ванной поместился.

— Ага. Скажи еще, что это ты его поймал.

— Ну, так привезли его ко мне домой? Да. Значит, я. — Отец поворачивается к Джастину. — Сом, знаешь, какой наваристый был? Жирный, вкусный! — Затем ко мне. — Ты не молчи, доча, переводи.