Ричард Роудс

Идеи, казавшиеся в дружеских руках защитными, представлялись агрессивными в руках врага

Гейзенберг, в свою очередь, был потрясен до глубины души, что Бор не увидел его колебаний или не счел их заслуживающими доверия, не понял, как пишет его жена, что его «приверженность стране и ее народу не равнозначна приверженности режиму».

Истощенность Оппенгеймера свидетельствует о том, что он боялся впускать в себя мир.

Оппенгеймер утверждал, что эта работа положит конец не только нынешней войне, но и всем войнам вообще, и его сотрудники ему верили.

Война порождала душевное бесчувствие как у сражавшихся, так и у гражданского населения; душевное бесчувствие пролагало дорогу еще большей эскалации.

Британцы и американцы приходили в ярость от сообщений о японских зверствах и нацистских пытках, о батаанском марше смерти и бесконечных ужасах лагерей уничтожения. Однако бомбардировка дальних городов, которых нельзя было ни увидеть, ни услышать, ни понюхать, встречала всеобщее одобрение, столь бездумное, что его, возможно, вызывали некие животные рефлексы

В 1940 году, когда имена выдающихся американских физиков, химиков, металлургов и математиков исчезли из международных журналов, советские физики поняли, что такая программа может существовать и в Соединенных Штатах: секрет выдавала сама секретность

Затем Сцилард начал осторожную кампанию, похожую на тактику политических диссидентов в Советском Союзе, – он пытался добиться перемен, скрупулезно настаивая на соблюдении своих юридических прав.

Объяснение непривычного поведения уподоблением животным было удобно тем, что с ним убийство грозного противника становилось делом, более легким с эмоциональной точки зрения. Но в то же время такая дегуманизация врага заставляла считать его еще более чуждым и опасным

так как советская сторона отказывалась предоставлять прогнозы из Сибири, из которой и приходили атмосферные