Михаил Бурняшев

связан с бессознательным своего отца). И из солидарности или из-за того, что он связан через своего папу не только с его ролью отца, но и с ролью алкоголика, сын может начать бессознательно повторять его судьбу. При том что отцовский пример, казалось бы, должен стать для него надежным предостережением! Но пример мы видим перед собой, во внешнем мире, а роль, в данном примере – алкоголика, активизируется внутри нас.

При этом рассказывать они будут о том, что чувствовали, как жили и как действовали их реальные прототипы! А следовательно, перед клиентом откроется доселе скрытая от него история его рода и он может получить ответы на волновавшие его вопросы – в частности, почему у него есть те или иные проблемы в эмоциональной и/или поведенческой сфере. Причем информация, которую получит клиент, может быть гораздо более объемной и неожиданной, чем все то, что до этого он знал об истории своей семьи – если вообще знал. Это классическая техника семейных расстановок, которая позже была развита так называемой четверкой «больших немцев» (доктором Гунтхардом Вебером, доктором Хантером Бомоном, Якобом Шнайдером и доктором Альбрехтом Маром) в технику системных семейных расстановок.

семейными расстановками, или движением духа

невидимое поле, с точки зрения Шелдрейка и Хеллингера, хранит информацию об истории человека, его рода, а в широком смысле – и всего человечества. Главное отличие понятия «морфогенетическое поле» от понятия «коллективное бессознательное» – в том, что, по мнению Хеллингера, это самое поле существует само по себе. Да, оно запечатлевает в себе определенную информацию. Но как именно оно это делает и каким образом расстановщик подключается к этому самому полю, разъяснялось крайне туманно. Считается, что чем ярче (или чем чаще) были те или иные духовные, эмоциональные проявления у человека, тем прочнее они запечатлевались в морфогенетическом поле и тем легче заместителям почувствовать то, что происходило с их прототипами. Например, если ваш прадедушка был человеком активным, своенравным, резким, считал своим долгом вмешиваться в дела родных и друзей – он запечатлелся в морфогенетическом поле ярче и глубже, чем его тихая и скромная супруга.

Например: несколько поколений назад мать выгнала из дома дочь, забеременевшую вне брака. Они так и не простили друг друга. И с тех пор в этом роду модель отношений «мать – дочь» приобретает болезненный, уродливый характер и может повторяться в каждом последующем поколении. Причем в центре внимания скорее всего будут младенцы, снова и снова появляющиеся вне брака и становящиеся олицетворением «греха», «распущенности», причиной ссор и разлада между членами семьи. Что же делать? Хеллингер был уверен: в процессе проживания травмирующей ситуации с помощью заместителей обида, горе и унижение представительниц рода придут к своему логическому завершению. Прототипы через заместителей попросят прощения друг у друга, проговорят все, что не смогли высказать друг другу представители семьи много лет назад. Порочный круг будет прерван, череда «незаконных» младенцев в этом роду прекратится, уступив место гармоничным семейным отношениям.

Цель процесса – напротив, освобождение от негатива в памяти рода.

есть определенная проблема, то для того чтобы ее решить, вовсе не обязательно долго разбираться с ней самой. Нужно четко сформулировать для себя цель, определить желаемый результат и двигаться к нему.

подсознательно ждет от женщин (и от жены в первую очередь) такого же отношения, которое он когда-то получал от своей мамы. Но они ему такое отношение не предоставляют – по разным причинам: не могут, не хотят, не понимают. Да и в принципе отношения «муж – жена» – это не то же самое, что «мать – сын». Понятно, что истоки проблемы нужно искать, наверное, в истории отношений Василия с его мамой или в целом в истории его семьи (вот бы развернулся здесь Зигмунд Фрейд!). Но в то же время оптимальным решением для Василия на данный момент будут не бесконечные копания в прошлом, а попытки принять любовь своей жены, ее отношение к нему в том виде, в каком оно есть. Без попыток бессознательно поставить жену на место мамы, какие бы замечательные отношения с нею у Василия ни были.