Валентин Стародубцев

Когда-то цены на рынке нефти устанавливала Standard Oil. Затем в Соединенных Штатах этим занимался Техасский железнодорожный комитет, а в остальных странах крупные нефтяные компании. Потом власть перешла к ОПЕК. Теперь же цена устанавливалась ежедневно и ежесекундно на открытом рынке в торговом зале Nymex в процессе взаимодействия трейдеров с покупателями и продавцами, прилипшими к экранам компьютеров в разных точках земного шара. Это напоминало нефтяные биржи Западной Пенсильвании конца XIX столетия, только оснащенные современными технологиями. Все игроки получали одинаковую информацию в один и тот же момент, а в следующий — могли действовать исходя из этой информации. «Ниспосланные свыше законы спроса и предложения» все еще существовали, только теперь они проявлялись по-другому — гораздо шире и без какого-либо промедления. Отправной точкой во всех сделках стала цена WTI — West Texas Intermediate, мощного потока движущегося в трубопроводе продукта, им легко было торго­вать, и поэтому он стал удобным эквивалентом мировой цены, которым до этого служила арабская легкая нефть. Два десятилетия назад цена арабской легкой нефти заменила в качестве базовой цену нефти с побережья Мексиканского залива в Техасе. Совершив почти полный круг, базовая цена вернулась к Техасу. И с быстрым ростом объемов нефтяных фьючерсов цена WTI встала в один ряд с ценами на золото, с процентными ставками и с промышленным индексом Dow Jones среди жизненно важных и тщательно контролируемых параметров ежедневного состояния мировой экономики5.

«Если страны — члены Организации считают, что им предоставлена полная свобода действий, — заявлял король, — то такая свобода должна распространяться на всех членов ОПЕК, и Саудовская Аравия будет, конечно, защищать свои собственные интересы».

Саудовцы перешли от защиты цены к защите объема нефтедобычи, своего желаемого уровня, и выбрали для этого оригинальное оружие: сделки «нетбэк» с партнерами Aramco и другими нефтяными компаниями, занимавшими стратегическое положение на ключевых рынках. По таким сделкам Саудовская Аравия не устанавливала фиксированной цены для переработчика и получала оплату исходя из того, сколько давала продажа нефтепродуктов на рынке. Переработчику, однако, заранее гарантировалась определенная прибыль, например $2 за баррель. Не важно, была ли розничная цена нефтепродуктов $2, $19 или же $9, он получал свои $2, а саудовцы остальное (за минусом затрат). Прибыль переработчика была фиксированной. Так что его особо не волновало, какой была цена в точке продажи, высокая или низкая, он получал стимул продать как можно больше. Он знал, что независимо от цены каждый дополнительный баррель принесет ему дополнительные $2 прибыли. Но рост объема продаж и относительное равнодушие по поводу розничной цены оказались идеальным средством, вызывающим падение цен. Со своей стороны саудовцы надеялись покрыть убытки из-за более низких цен увеличением объемов. Но они старались не создавать слишком серьезной конфронтации, их целью было вернуться на уровень установленной квоты — и только, и они ограничили максимальный объем сделок «нетбэк». Таким образом, эта новая политика была направлена как против других стран ОПЕК, которые, нарушая квоты, забирали их долю рынка, так и против других стран, не входящих в ОПЕК.