Мэгги Нельсон

Одиночество было продуктивным и зиждилось на недавно обретенной трезвости, длинных прогулках до спортзала и обратно по заросшим бугенвиллиями переулкам Голливуда, катании по Малхолланд-драйв, которым я коротала долгие ночи, и, естественно, маниакальных приступах письма, когда я училась не обращаться к кому-то конкретному.

Я признаю, однако, по итогам дальнейших размышлений, что письмо все-таки делает что-то с памятью. Иногда оно работает как альбом детских фотографий, где каждый снимок замещает воспоминание, которое должен был бы сохранить. Возможно, именно поэтому я стараюсь не писать слишком много о конкретных синих вещах — я не желаю вытеснить воспоминания о них, не хочу ни забальзамировать, ни прославить их.

обращаемся ли мы всякий раз, вспоминая, к стабильному «фрагменту памяти», который часто называют «следом» или «энграммой»,