Томас Фостер

наркомания и судимости – лишь внешние современные признаки душевного надлома

Джон Барт своими глазами видел сетования на египетском папирусе: мол, все истории давно известны, и современному сказителю остается только их повторять. Этому папирусу, который чуть ли не дословно воспроизводит жалобы постмодернистов, 4500 лет.

На самом деле ничего у

Если в тексте слышится нечто выходящее за пределы его собственной тематики и структуры – как будто эхо, отголосок чего-то иного, – я начинаю искать отсылки к более ранним и знаменитым текстам.

Будь верен сам себе.

Коня, коня! Полцарства за коня!

Весь мир – театр. В нем женщины, мужчины – все актеры.

Все влюбленные клянутся исполнить больше, чем могут, и не исполняют даже возможного.

Чума на оба ваши дома!

Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет.

Офелия! Ступай в монастырь!

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.

Доброй ночи, милый принц!

Ах да, чуть не забыл. Еще это:

Быть или не быть – вот в чем вопрос.

Т. С. Элиот? У него самого сплошь цитаты и аллюзии.

этот ход — герой останавливает потенциального убийцу — исследователи рыцарских романов называют «роковая часовня»

Но вампиризм бывает не только буквальный, физический. Вампир — это еще и тот, кто использует людей в своих целях или, например, отказывается уважать неприкосновенность другого существа.

Итак, внимание: на свете есть лишь одна-единственная история.

В языке литературы, как и в любом другом, есть свод принятых правил и условностей (их еще называют конвенциями).

Воспоминания. Символы. Параллели. Вот три главных отличия профессионального читателя от всех остальных