Ульрике Мозер

Врач Курт Хайсмайер, ответственный за серию опытов, скрылся в 1945 году и начала новую жизнь. С 1946 года он стал снова практиковать под своим настоящим именем как врач-фтизиатр на территории советской оккупационной зоны, впоследствии — ГДР. Органы государственной безопасности ГДР следили за ним много лет, но не арестовывали. Хотя ГДР, в отличие от ФРГ, взяла на себя обязательство последовательно преследовать и судить нацистских преступников, Хайсмайера не трогали. В ГДР не хватало врачей, арест преступника сочли нецелесообразным «в интересах достаточного медицинского обслуживания населения»939.
Хайсмайер пользовался уважением и благоденствовал, имел обширную практику и владел единственной в ГДР частной туберкулезной клиникой940. Только в 1963 году, спустя почти 20 лет после войны, его наконец арестовали. Сначала Хайсмайер всё отрицал. Потом всё же признался, что проводил опыты на заключенных в лагере Нойенгамме, в том числе на еврейских детях. 16 марта 1964 года он признался, что в саду санатория в Хохенлихене спрятан ящик941, в котором, кроме личных вещей, например, настенной тарелки, полученной в подарок от генерала СС Освальда Поля, хранились семейные фотографии, альбом со снимками коллег по санаторию, а также важные доказательства: истории болезни, рентгеновские снимки и фотографии детей и взрослых, которые стали жертвами экспериментов. Хайсмайер надеялся, что эти документы смягчат его участь, но напрасно. Они послужили доказательством его преступлений.
30 июня 1966 года окружной суд Магдебурга приговорил Хайсмайера «за преступления против человечности» к пожизненному заключению942. Осужденному тогда было 60 лет. Он умер в 1967 году в тюрьме в Бауцене от инфаркта.

Массовый эксперимент закончился бедствием: вскоре выяснилось, что Кох преждевременно опубликовал результаты своих опытов и слишком много пообещал. К концу года эйфория улеглась и возросло число критических сообщений и сомнений. Туберкулин обнаружил тяжелые побочные действия, среди прочего — резкие перепады температуры, коллапсы, стенокардию и отек легких. Больным становилось хуже, у некоторых пациентов препарат вызывал тяжелые симптомы, которые сводили их в могилу

Во второй публикации 15 января 1891 года Кох пояснил, что туберкулин — это глицериновый раствор экстракта туберкулезных бацилл. Более точного состава препарата и целительных свойств его составных частей Кох, судя по всему, и сам точно не знал. Очевидно, ученый скрывал состав лекарства не только из‐за желания коммерческой монополии: он пытался скрыть таким образом собственное неведение560

Только во второй половине XVIII века изменились представления о стыде и чистоплотности, восприятие запахов и отношение к ним. То, чего раньше почти не замечали, казалось теперь невыносимым. Чистота стала потребностью, хотя под чистотой всё еще подразумевалась не личная телесная гигиена, но уборка общественных помещений. В эпоху индустриализации это стало особенно значимым

Берлин считался одной из самых зловонных столиц Европы. Берлинцев можно было узнать по характерному дурному запаху одежды, как утверждал британский гигиенист Эдвин Чедвик493

Квартирой человека можно убить так же, как и топором» — известное высказывание Цилле488

Поводом для проведения гигиенических мер стали постоянные эпидемии холеры496. Между 1816 и 1830 годами холера свирепствовала в Азии, в 1830 году она добралась до России, год спустя через Гамбург попала в Европу. Пик эпидемий пришелся на 1848–1850 и 1866–1867 годы. После этого зараза пошла на спад. В Европе до тех пор с ней были не знакомы, и медики беспомощно наблюдали за ее развитием. Больные мучились непрекращающимися рвотой и поносом, двое из трех заболевших умирали в короткое время, независимо от медицинской помощи497. В Берлине эпидемия 1831 года унесла почти 1500 человек, среди них был и Георг Вильгельм Фридрих Гегель498. Возбудителем и переносчиком холеры по-прежнему считались испарения грязной почвы, а не заболевший человек

В XIX веке борьба буржуазии за чистоту и гигиену стала средством отмежевания от растущего пролетариата, который считался грязным, неприятным, плохо пахнущим, нецивилизованным и нуждался в «облагораживании»

Фантазии Фореля об искоренении неполноценных значительно повлияли на сторонников евгеники

Сторонников расовой гигиены становилось всё больше. Они видели для раздавленной войной, обескровленной, униженной Германии выход в биологическом «возрождении»774