Игорь Моничев

дочек он зарубил кухонным топором, жену застрелил из ружья и сам застрелился из него же. При этом у него оказалась сломана нога. Несомненно, он допился до того, что упал с лестницы.

На самом деле обида осталась. И даже больше, чем просто обида

– «Если б глупец упорствовал в безумии своем, то стал бы мудрецом», – процитировал Уилл «Притчи ада».

Уиллу припомнились тяжелые волны, перекатывавшиеся через заваленную набок палубу, звук при ударе носом яхты о землю. Она расспрашивала, и пришлось рассказать, как все произошло. О шторме, о том, как лодку выбросило на берег, о долгом кошмаре подъема по скале, о змеях, об ужасном падении… И он начал снова дрожать. Еще более крупно и неудержимо, чем прежде.
Мэри Сароджини слушала внимательно и не перебивая. Когда же его голос начал срываться и окончательно изменил ему, она сделала шаг вперед и, по-прежнему держа птицу на плече, встала рядом с ним на колени.
– Послушайте, Уилл, – сказала она, положив ладонь ему на лоб. – Нам надо от этого избавиться. – Она говорила с видом знатока, почти профессионала, привыкшего, чтобы к нему прислушивались.
– Знать бы, как это сделать, – отозвался он, стуча зубами.
– Как? – переспросила она. – Самым обычным способом, конечно. Расскажите мне еще раз о тех змеях и своем падении.
Он помотал головой:
– Не хочу.
– Разумеется, не хотите, – сказала он. – Но вам необходимо это сделать. Прислушайтесь к словам майны.
– Здесь и сейчас, парни, – послушно выдала птица. – Здесь и сейчас, парни.
– А вы не можете оказаться здесь и сейчас, – продолжала девочка, – пока не отделаетесь от тех змей. Расскажите мне о них.
– Но я не хочу, не хочу!.. – Он почти плакал.
– Тогда вам никогда от них не избавиться

мне представляется, в творчестве любого писателя – обычно на достаточно раннем этапе – возникает «роман-перепутье», когда автору предоставляется выбор: либо продолжать делать то, что он уже с успехом делал прежде, либо попытаться поставить перед собой чуть более высокую цель.

Впрочем, должно быть, каждая мать немного сияет, пока ее дети не станут достаточно взрослыми, чтобы за них не надо было постоянно волноваться.

Сон разума рождает чудовищ.

Солнце насильно сиять не заставишь

Красная гвоздика в петлице, вероятно, торчала там для того, чтобы никто не спутал Стюарта Уллмана с владельцем местного похоронного бюро.

Все мужчины моего склада пользуются либо «Инглиш лэзер», либо вообще ничем,