Дэниел Ергин

«Мы очень гармонично работали более 20 лет, — говорил позднее Гюльбенкян, — но, как это часто бывает в нефтяном бизнесе, зависть и расхождение мнений разделили нас».

Биссел знал, что нефть использовалась как патентованное и народное средство для лечения всевозможных недомоганий — головной и зубной боли, глухоты, нарушений пищеварения, глистов, ревматизма, водянки, а также для заживления ран на спине лошадей и мулов. Средство носило название «масло сенека» — в честь вождя племени сенека по прозвищу Красная Шкура, который видимо передал сведения о лечебном действии этой нефти белым людям.

Однако «соледобытчики» славились крайне пристрастным отношением к виски и перманентно пребывали в состоянии, далеком от трезвости, поэтому Дрейк весьма требовательно отнесся к найму работников.

Ответ на главный вопрос был дан. В Ираке были запасы нефти — столь огромные, что с лихвой оправдывали все трудности. Теперь окончательное соглашение стало насущной необходимостью. Переговоры пора было заканчивать. 31 июля 1928 г., через девять месяцев после первого фонтана нефти и почти через шесть лет с того момента, как Тигл впервые прибыл в Лондон для скорейшего заключения соглашения, был подписан окончательный договор. Royal Dutch/Shell, Англо-персидская компания и Франция получали по 23,75% нефти каждый, как и Компания ближневосточного развития, созданная тогда же, чтобы учесть интересы американской стороны. Гюльбенкян получал свои 5% нефтью, но имел право немедленно продать ее Франции по рыночным ценам, автоматически превращая нефть в обожаемые им наличные.
Оставался открытым вопрос, связанный с «пунктом о самоограничении», по которому все участники соглашались работать в регионе совместно, и только совместно. Как рассказывал позднее Гюльбенкян, на одной из последних встреч он послал за большой картой Ближнего Востока, взял толстый красный карандаш и начертил линию вдоль границ не существовавшей уже Оттоманской империи. «Это была старая Оттоманская империя, какой я ее знал в 1914 г., — сказал он, — и я должен был ее знать. Я родился в ней, жил в ней и служил ей». Однако он разрисовал то, что уже и так было решено. Несколькими месяцами ранее Великобритания, используя карты министерства иностранных дел, и Франция при помощи карт из Кэ д'Орсэ[25] уже отметили те же самые границы. Кто бы ни был автором, это важное согласование назвали впоследствии Соглашением о красной линии. Внутри этой красной границы оказались все основные месторождения нефти на Ближнем Востоке, за исключением тех, что были в Персии и Кувейте. Партнеры обязались не участвовать в операциях с нефтью на этой огромной территории иначе, как в сотрудничестве с остальными учредителями Turkish Petroleum Company. Таким образом, пункт о самоограничении из соглашения, заключенного министерством иностранных дел Великобритании в 1914 г., был через 14 лет воспроизведен в виде Соглашения о красной линии. Оно создало основы будущей разработки нефтяных месторождений на Ближнем Востоке и потом на десятилетия оказалось в центре ожесточенного конфликта.

«Не сомневайся ни секунды, если придется выступить против своих коллег или действовать вопреки их решению. Никакой бизнес не будет успешным, если во главе его не стоит диктатор, желательно в бархатных перчатках»

В Северной Африке Роммель поначалу добился блистательных побед над британскими войсками — часто малыми ресурсами, используя захваченные у противника запасы. В какой-то момент британские и американские трофеи составляли 85% находившихся в его распоряжении транспортных средств.

С Детердингом или без него Гюльбенкян продолжал заниматься самым разно­образным бизнесом, включая попытку получить эксклюзивную концессию на торговлю советской икрой. Жену свою он оставил среди произведений искусства — его «детей», как он их называл, — в особняке на авеню д'Йена в Париже. Сам же обитал то в шикарных номерах отеля Ritz в Париже, то в Ritz или Carlton в Лондоне, где его посещали беспрестанно сменяющиеся любовницы, одна из них обязательно должна была быть моложе 18 лет (из «медицинских соображений», чтобы освежать сексуальную силу). Раз или два в день можно было видеть, как Гюльбенкян совершает моцион в Булонском лесу или Гайд-парке, а его лимузин едет сзади. Все остальное время он, оставаясь в тени, полностью посвящал себя делам в самых разных частях света с помощью бесконечных телефонных звонков и телеграмм.

По большому счету, в нефтяной индустрии Папаша Джойнер был маленьким человеком — один из тысяч предпринимателей с проектами, обещаниями богатства и хорошо подвешенным языком. Три года начиная с 1927-го, пока лидеры отрасли вели свои ожесточенные споры о нехватке, избытке и регулировании добычи, Джойнер — беднейший из бедных — и его пестрая компания бурили посреди густых сосновых лесов Восточного Техаса с помощью проржавевшего оборудования, купленного из третьих рук. Они были измучены постоянными поломками оборудования и авариями и страдали от нехватки денег на самые мелкие расходы. Частично Джойнер платил своим рабочим «правами на получение роялти» от разных участков. Когда он оставался вообще без денег, рабочие уходили на свои фермы или перебивались случайными заработками, но в конце концов появлялись снова. Папаша Джойнер выписал под будущие открытия так много «сертификатов», проданных с большим дисконтом, что они стали в районе местной валютой. Проезжавший геолог из Texaco отпустил популярную в то время шутку: «Я выпью каждый баррель нефти, которую вы извлечете из этой дыры». Но, несмотря на постоянные неудачи, Джойнеру и его группке сторонников и рабочих удавалось сохранять веру.

Догерти был эксцентричным человеком, сочинившим множество афоризмов — рецептов успеха: «Никогда не приказывай, а инструктируй... Превращай работу в игру... Величайший дивиденд в жизни человека — это счастье». Его любимой формой отдыха была езда на автомобиле по улицам Нью-Йорка. Он был большим поклонником свежего воздуха и сторонником здорового образа жизни.

Однако, несмотря на все противоречия, основополагающим было то, что план Маршалла сделал возможным преобразования в Европе, имевшие далеко­идущие последствия — переход от экономики, основанной на угле, к экономике, основанной на нефти.