Илья Давыдов

Ричард рассказал, как о его окно билась влетевшая пчела. Утром она лежала на подоконнике полумертвая. Он налил рядом немного воды. Она не пошевелилась. Тогда он капнул меда. Длинный хоботок развернулся, и через десять минут весь мед исчез. Пчела стала блестящей, ярко-черной, глаза замерцали, и внезапно она стрелой умчалась в солнечный день.
Назад, домой, к моему саду.

Томас Мор, любивший это растение, писал: «Что до розмарина, я позволил ему украсить собой все стены сада, но не потому, что его любят пчелы, а потому, что это растение, посвященное воспоминаниям, а значит, дружбе. Если у кого-то есть веточка, все ясно без слов».
Растение было частью букета Офелии: «Вот розмарин — это для памятливости». Позолоченный и украшенный лентами, он появлялся на свадьбах, а также его ветку вкладывали в руки мертвым.
По легенде, эти цветы были белыми до того дня, как Дева Мария решила высушить на кустах свое одеяние, окрасив их в небесно-голубой оттенок.
«Где цветет розмарин, там правят женщины». Много лет назад на острове Патмос старушка, на чьей крыше я спал, выстирала для меня одежду и надушила ее диким розмарином, собранным в холмах. В древней Греции молодые люди носили в волосах венки из розмарина, чтобы стимулировать ум; возможно, симпосии тоже были пропитаны ароматом этих цветов.

«Маленьким я очень боялся темноты. Думаю, мне это внушили родители. Поворотным моментом стало, что я пошел наперекор и сказал: „Я собираюсь уйти в лес ночью и идти сквозь темноту, хочу слиться с ней – и, если я умру, значит, так тому и быть“. Я так и сделал, и… ничего не произошло. Я понял, как глупо бояться темноты. Напротив, она успокаивает. В тот момент я буквально слился с тьмой. Но с тьмой, а не со злом. Всю свою жизнь я борюсь с предубеждением, что тьма – это зло, а свет – добро. Это связано с осознанием, что нам не нужен свет. Настоящий свет, освещение, исходит из темноты, а не от электрической лампочки. Думаю, христианское общество глубоко ошибается. Им кажется, что, как только Британию зальет свет, она станет безопаснее для жизни; если вы видите что-то, то можете схватить это, управлять им – и абсолютно не правы в этом. Если бы мы могли погрузиться во тьму, тогда все были бы в настоящей безопасности».

hrobbing Gristle в 1975

рава и свободы существуют для того, чтобы защищать то, что в обычных условиях бы не выжило, так как оно идет поперек общественного мнения, — написал Чарльз Оньянго-Оббо,

ола Маккартни «Give Irish Back To The Irish» (и запрещенная в свое время)

robbing Gristle, ныне покойных Питера Кристоферсона и Джона Бэланса из Coil, Дэвида Тибета (Current 93), Стивена Стэпл­тона (Nurse With Wound), Уильяма Беннетта (Whitehouse).