Рик Риордан

У меня возникло чувство, что я могу простоять здесь, пока не покроюсь паутиной, но умнее от этого не стану.

Да-а, иногда самое малое становится самым великим.

Ух ты! — пробормотала Талия. — Горячий парень, этот Аполлон.

— Он бог солнца, — напомнил я.

— Я про другое

— Я им покажу «любовь — это чепуха»! — ворчала Силена Боргард, надевая доспех. — Я их в порошок сотру!

Нико, это серьезно. Мечи настоящие. Ими можно пораниться.

Он посмотрел на меня несколько разочарованно, и я понял, что говорю точь-в-точь как моя мама. Этого еще не хватало. Недобрый знак

Вечно какие-то чудовища. Но, мой дорогой Перси, это причина, по которой на розыски пустились все остальные. А меня больше интересуешь ты.

Высота семьсот футов, — сказал я. — Построена в тысяча девятьсот тридцатых годах.

— Пять миллионов кубических акров воды, — добавила Талия.

— Самый крупный строительный проект в Соединенных Штатах, — вздохнул Гроувер.

— Откуда вы все это знаете? — удивилась Зоя.

— Аннабет, — ответил я. — Она любила архитектуру.

— Она просто балдела от памятников.

— Всякие факты из нее фонтаном били, — фыркнул Гроувер. — Такая зануда.

— Хотелось бы мне, чтобы она была здесь, — сказал я.

Все кивнули. Зоя по-прежнему смотрела на нас как-то странно

Мы бежали вверх по склону, когда в сумраке у подножия горы геспериды хором затянули свою песню. Теперь мелодия уже не казалась мне такой прекрасной — скорее уж саундтреком, подходящим для похорон.

Вечеринки бывают скромные, а бывают, напротив, с размахом. И еще бывают вечеринки на Олимпе. Если у вас есть выбор, отправляйтесь на Олимп

Положишь синее пирожное в мой чулок?

— Если ты не слишком стар для этого, — улыбнулась она.

— Я никогда не буду слишком старым для пирожных