Эрин Крейг

женщина у кораблей – к несчастью

Совсем один
На свете был,
Не ведая я в жизни страстей,
Пока прекрасная дева Эулалия
Не стала невестою нежной моей.

В гобелене моей жизни ты всегда будешь самой яркой ниточкой

Я занимала совсем мало места и в его доме, и в его мыслях. В толстенной книге папиной жизни я была лишь крошечной сноской, набранной самыми мелкими буквами

и хотел возмутиться, но наткнулся на мамин колючий взгляд и счел за лучшее промолчать.

– И я стану писать тебе каждую неделю, клянусь.

– Ты ненавидишь писать.

Горячие слезы потекли у меня по щекам.

– Ради тебя я согласен на все,

но у нее на лице отпечаталась ожесточенность ребенка, которому пришлось повзрослеть раньше времени.

– Нет ничего невозможного для тех, кто уже изъявил свою волю

я усну, согретая теплом ее любви

Он казался самой чернотой. Как безлунное небо. Как пустота, в которой отсутствует свет.