Мишель Пастуро

Библейский текст больше внимания уделяет свету, веществу или качеству предмета, чем его окраске. Очень часто он говорит о блеске, сиянии, пышности (или бедности), но словно забывает о цветовой характеристике. Исследование на предмет частоты упоминаний показывает, что чаще всего в Библии говорится о белом и красном

тобы выразить все достоинства куртуазного человека, мало одного только зеленого цвета: искренность и прямоту символизирует белый; честность и верность – синий; честь, храбрость и щедрость – красный. Зато зеленый – единственный цветовой символ элегантности, юности, поклонения Прекрасной Даме и чувства любви. В последнем случае, правда, он часто составляет дуэт с красным, который символизирует желание, то есть надежду на плотскую близость

Со второй половины XII века в литературных текстах встречаются образы Зеленых рыцарей, а в следующем столетии их станет еще больше. Часто это совсем молодые рыцари, чьи пылкость и безрассудная отвага становятся причиной смуты.

Алый рыцарь – это, как правило, чужак, который замышляет недоброе (или же выходец из Потустороннего мира)[104]. Черный рыцарь – порой один из главных персонажей (Ланселот, Тристан), по какойто причине скрывающий свое имя; он с одинаковой вероятностью может оказаться добрым или злым, поскольку в литературе этого типа черный цвет не всегда имеет негативное значение[105]. Белый рыцарь чаще бывает добрым; иногда это друг или покровитель героя, старший по возрасту. Наконец, Зеленый рыцарь – как правило, пылкий юноша, который своим дерзким или наглым поведением нарушает установленный порядок. В этом цветовом коде, характерном для Артуровских романов, отсутствуют синий и желтый: первый – потому что к тому времени его экспансия в символике еще не достигла максимума; а желтый – потому что из-за соперничества очень сходного с ним золотого его роль в литературе свелась к минимуму[106].

Гербы впервые появляются в середине XII века на полях сражения и на турнирах. Лица и фигуры рыцарей скрывались под шлемами и доспехами. Чтобы легче было в схватке опознать друг друга, они завели обычай наносить красками на щит одни и те же фигуры, а затем подчинили эти изображения определенным правилам композиции. Так появилась новая система идентификации личности: гербы, а затем и новый свод правил, которым они будут подчиняться, – геральдика.

Вот почему история цвета должна быть прежде всего историей общества.

В средневековой культуре «три дня» и «девять месяцев» по сути выражают одну и ту же идею: ожидание какого-либо события или вынашивание ребенка

Красный —

архетипический цвет, первый цвет,

«Цвет, на который никто не смотрит, – это цвет, которого не существует», – утверждал Гете еще в 1810 году, в третьей части своего знаменитого «Учения о цветах»

некоторые прелаты сами были золотых дел мастерами, как, например, святой Элигий (ок. 588–660), епископ Нуайона и советник короля Дагобера, к тому же усиливалось влияние пышной византийской обрядовости. В Византии в убранстве церквей, как и в церковной утвари, золото использовалось очень широко.