Кирилл Плешков

Мы пришли слишком поздно для богов, но слишком рано – для Бытия.

вам надобно вернуться. Назад, во времена, где людей вообще не было. Назад, в древние эпохи. Нечистый — это христианское воплощение зла. Ежели хотите, это зло добропорядочное, бледная тень настоящего, седьмая вода на киселе по сравнению с ним. Он достался нам из Вавилона да Египта, но даже вавилоняне и египтяне забыли, а то и не знали, что есть зло настоящее. Нечистый, скажу я вам, лишь жалкая кроха идеи, его породившей, смутный отблеск зла, какое ощущали давние люди. Не видели, а то и есть, что ощущали — в те дни, когда высекали первые каменные топоры да носились с идеей огня.

Каким-то образом мне удалось развернуть машину. Прежде чем я выехал на шоссе, мы с ней трижды увязали в снегу, но удача и порция отборных ругательств всякий раз выручали меня.

Сквозь стены крохотного кварцевого иглу доносилось завывание ночного ветра, гулявшего среди изъеденных выветриванием шпилей и контрфорсов.

Сквозь стены крохотного кварцевого иглу доносилось завывание ночного ветра, гулявшего среди изъеденных выветриванием шпилей и контрфорсов

Энергия, накопленная за день в селеновых ячейках при помощи огромных солнечных зеркал, установленных на наружной стороне иглу, теперь расходовалась на обогрев жилища. Атмосферные конденсаторы негромко похрюкивали, а электролизер, используемый для получения воды, помалкивал в своем углу.

Он откинулся на спинку кресла и сквозь кварцевые стены иглу уставился вдаль.

Неимоверное количество кислорода, достаточное, чтобы сделать Марс пригодным для жизни, навек заковано в оксиде железа.

«Смерть, покой и тишина — неразлучная троица», — промелькнула мимолетная мысль.

— А простой тоски вам недостаточно? — прервала его Люсинда. — Всего лишь тоски?

Блейн вписал «тоску» в качестве причины и отложил заявление в сторону.