Лорел Гамильтон

Мой ад везде, и я навеки в нем. Ты думаешь, что тот, кто видел Бога, кто радости небесные вкушал, не мучится в десятке тысяч адов, лишась навек небесного блаженства?

Я глядела на Жан-Клода. Не красота его заставляла меня его любить, а просто — он. Это была любовь, созданная из тысяч прикосновений, миллиона разговоров, триллиона обмена взглядами. Любовь, созданная из совместно пережитых опасностей, побежденных врагов, решимости любой ценой защитить тех, кто зависит от нас, и полной уверенности, что ни один из нас не стал бы менять другого, даже если бы мог. Я любила Жан-Клода, всего целиком, потому что, если отнять от него маккиавелистские интриги, лабиринт мысли, он станет меньше, станет кем-то иным

В голосе сквозило напряжение, и я знала, хоть и не на все сто, что он думает, будто я снова решила сбежать. Наверное, он тревожится на эту тему с той минуты, как я разделила ложе с ним и с Ашером. Обычно после таких крупных зигзагов я сбегаю. Или это не зигзаг, а падение?