Александр Залесский

вспомнил пост про признания в любви в одном телеграм-канале. В культуре насилия признание — это знак того, что ты болен без другого человека. Признаешься — значит перекладываешь ответственность. Или ты сделаешь мне хорошо, или мне будет еще больнее. Но ты ведь не хочешь сделать мне больно...

Акцию она с друзьями из партии устроила на восьмое марта год назад. Они выбрали несколько центральных перекрестков и приковывали манекены женщин к дверцам полицейских машин. К манекенам прилагались ленты «я звонила 112 и никто не пришел».

К манекенам прилагались ленты «я звонила 112 и никто не пришел»

Тогда Соня предложила Кириллу пожениться

Когда у нее было хорошее настроение, она писала: надеюсь, тебе станет лучше. Когда

Родных у Сони не было, а без длинных свиданий в колонии было совсем тяжело

Местная администрация распорядилась все закрыть, но никто не закрылся

В культуре насилия признание — это знак того, что ты болен без другого человека.

сжимая пальцы ног внутри ботинок. Мороз пробирается внутрь, обмораживая что-то кроме кожи, что-то более жизненно важное, отчего все вокруг становится безразличнее и тупее.

Теперь нам надлежало жить вместе, вдвоем, смотреть друг на друга, терпеть усталость, гнев, дерьмо друг друга, умиляться сказочной красоте. Моя последняя новая кошка, наследство, оставшееся от распавшейся на кусочки ледяной мозаики чужой жизни, целеустремленно глядела в законный мрак.
Я же смотрела на то, как она смотрит.