Ирини Тихонова-Борсато

Что-то страшное сжимало его легкие, дыхание требовало невыносимого напряжения. Тяжело видеть, как человек задыхается. Однако, когда страдание становится невыносимым, приходит естественное облегчение: из-за нехватки кислорода в мозгу сознание мутнеет, и наступает физическое и умственное угасание — оно нападает быстро, как ястреб, бросающийся на добычу.

Боль нельзя измерить количественно, и мы не можем оценить, насколько больно другому человеку [8].

Мистер Уинтертон и вправду обладал удивительным мужским обаянием, и, когда он его включал, все сестры, в том числе и я, ощущали его чары.

Святая или дурочка? И так ли велика разница? В православии есть понятие юродивого — дурачка по земным меркам, но мудреца в глазах Бога. Может, все мы слепы и глупы в любви? Не думаю. Мне кажется, что все наоборот: тот, кто любит, премудр и потому видит в любимом то хорошее, чего не видит никто другой.

вечный женский интерес ко всему, что касается любви и брака, не пропадает даже перед лицом смерти.

— Он вернулся с войны?

— Нет. Улыбался, махал, но так никогда и не вернулся.

Человек сотворил Бога в своем воображении, — она презрительно рассмеялась. — А уж теперь, когда мы видели эту последнюю войну, во что можно верить? Почти две тысячи лет христианства, «возлюби ближнего своего как самого себя», и что получилось? Немецкие концлагеря!

«Надежда — это не убежденность в том, что все будет хорошо, а уверенность: то, что ты делаешь, имеет смысл вне зависимости от того, чем дело кончится».

Вацлав Гавел

Надежда — единственное, чего люди никогда не теряют.

Бог живет не в церквях, мечетях или синагогах. Его дом не в храмах и минаретах. Бог не собственность священников, раввинов или мулл. Бог стоит у смертного одра, нежно извлекая живую душу из умирающего тела. Бог живет в горе и страдании тех, кто остался на земле, кто уловил — пусть на краткие секунды — этот проблеск понимания того, что такое смерть и что такое жизнь.