Ида Басавина

Картье-Брессона, Пенна, Данкена, Клайна.

И вот только потому, что в далекую войну какой-то парень, выйдя из госпиталя, почувствовал себя чужим в родной стране и решил искать счастья в Америке, она сейчас стоит у окна в убогой комнатушке над булочной, где день за днем работает по двенадцать часов в день, постепенно расставаясь с молодостью, красотой и надеждами. И конца такой жизни не видно.

Четырнадцать лет – всеядный возраст. Слезы, смерть, жалость, яблочный пирог и мороженое перемешиваются без угрызений совести.