Владимир Седельник

Они любили бокал шампанского или какое-нибудь фирменное жаркое, как мы любим какого-нибудь композитора или поэта, и какой-нибудь модной танцевальной мелодии или сентиментально-слащавой песенке они отдавали такую же дань восторга, волнения и растроганности, какую мы — Ницше или Гамсуну.

я опять вспомнил то, что давно забыл за бедой — что они-то и составляют достояние и ценность моей жизни, что они нерушимы, эти ставшие звездами истории, которые я мог забыть, но не мог уничтожить, череда которых была сказкой моей жизни, а звездный их блеск — нерушимой ценностью моего существования на свете.

слишком требователен и голоден для этого простого, ленивого, непритязательного сегодняшнего мира