Сергей Шнуров

Мы все должны вспомнить, как мы стали несвободными. И через возвращение к этому травмирующему опыту постепенно начать разрушать наши воображаемые тюрьмы.

пусть протестуют не только Pussy Riot. Не только феминистки, которых достал российский патриархат, где женщин насилуют и превращают в кухонный комбайн.

Пусть протестуют и православные, которых оскорбляет, что Храм Христа Спасителя превратили в развлекательный центр для московских нуворишей. Пусть протестуют и традиционалисты, которым надоело, что вместо ценностей у режима – псевдорелигиозный нравственный протез. Пусть протестуют и рабочие Уралвагонзавода, которым вместо хорошего уровня жизни дают похлебку про загнивающий запад. Пусть протестуют и солдатские родители, чьи дети возвращаются грузом-200 с никому не нужных войн. Пусть протестуют и школьники со студентами, у которых вместо будущего – серое небо над головой.

Отсутствие сопротивления – это то, на чем и держится вся структура власти. Это и есть тот самый Путин, против которого надо бороться. Путин – это не только коллективная вертикаль власти с круговой порукой и коррупцией всех сфер жизни. Путин – это и ты сам, когда становишься инертным, когда веришь во всесилие государственного аппарата и перестаешь действовать.

Нам всем сейчас очень не хватает действия. Тысяча протестных выставок современного искусства не уничтожат Путина. Тысяча изданных книг с критической теорией – тоже. Миллионы бойкотирующих выборы, как и миллионы на них ходящих, тоже ничего не изменят.

Россия, находясь в условиях капиталистической экономики, политически продолжает функционировать в некапиталистических координатах

В то же время традиционный музей является местом, где современное произведение нагляднее всего приобретает множественное авторство. Ведь следует помнить, что за любой, даже небольшой персональной выставкой стоит огромный ряд решений: начиная с кураторского отбора через финансистов и администраторов, нанявших кураторов, и вплоть до архитектуры музея, которая также влияет на восприятие выставки и которая в свою очередь была выполнена большим коллективом, − все эти решения формируют плюралистичное, смешанное и весьма запутанное авторство той или иной конкретной работы. Подобные явления мы наблюдаем в уже давно привычной форме титров кинофильмов или музыкальных альбомов.

Следует заметить, что слабая артикуляция современной российской идеологии и, мягко говоря, не вполне капиталистические принципы экономики продиктованы именно их диффузной взаимо-обратимостью. Эта диффузность выступает причиной нынешней стагнации в политической и экономической сферах России.

демократическое общество – продукт унылого либерализма, находящегося в золотой середине между фашизмом и анархией. Между абсолютом диктата и абсолютом свободы распростерта бездна тех или иных векторов, которые в зависимости от ситуации могут иметь разные функции или получать противоречащие интерпретации.

политические системы принимают, серьезно перерабатывают и, адаптируя под себя, практически нейтрализуют левые идеи. Власть легко делает их беззубыми. С ними как бы соглашаются, об этом как бы говорят, с этим как бы работают, но это является лишь частью удобного времяпрепровождения, одной из форм интеллектуальных развлечений буржуазии.

Либерализм одной своей этимологии полагает точкой отсчета идеалы свободы, свободных отношений, общества и т.д. Однако весь современный, в том числе российский, либерализм поражен отчетливыми стремлениями к фашизму – к нему толкает инстинкт власти.