Марина Ефиминюк

главное испытание в любви – уметь отпустить. Не важно, куда и на какое время: на свободу или в соседнее королевство, на минуту, на год или навсегда.

Встречать нас вышли почти все жители, они тепло улыбались, как старому знакомому пожимали руки Магистру Леониду и Арману, с испугом поглядывая на серьёзного Арвиля Фатиа, даже здесь, в тихом уютном уголке, не теряющего марку Властителя.

Спаси меня ради всех святых демонов!!!
Святые демоны? Свернуть шею, воскресить, а потом еще раз свернуть! Какой филигранно четкий план! А из черепа сделать ритуальный артефакт

Странное дело: меня едва не превратил в зомби-монстра пробудившийся предок Керн, я имела полное право на злость, страх и обиду, но почему-то под укоряющим взглядом чернокнижника испытывала вину. Удивительный человек! Хуже моей бабушки. А она-то уж знает толк, как на пустом месте заставить всех домашних чувствовать себя преступниками.

Давайте-ка в ротик для свежести дыхания попшикаем.
Ирен послушно открыл рот и немедленно получил струю настоя в правый глаз.

Надежда вообще чувство совершенно алогичное, вечно возникает на пустом месте.

Люди? — оживился Ирен. — Дары принесли?

— Ну… — замялся тот. — Они принесли вилы и мотыги…

Доар Гери не выносил холода, а я, летнюю жару. Он слышал ветер, а я – лед. Единственное, что при первой встрече у нас было общее, – друг с другом мы разговаривали сквозь зубы,

– Твое предложение ограничено по времени? – возмутилась я.
– Да, оно действует, пока смерть не разлучит нас

Чем бы эсхардская эсса ни тешилась, лишь бы стены в холле не морозила.