Альберт Налбандян

его снова переполнило глубокое сострадание ко всему: он жалел солнце, потому что оно солнце, жалел небо, потому что оно небо, жалел камни, горы, деревья, ягнят, потому что они — то, что они есть; он испытывал постоянное чувство вины за то, что они таковы, и чтобы утешить, изо всех сил пытался представить себя солнцем, травой, облаком, червячком, листочком, деревом и собакой: словно только он стал самим собой по собственной воле, а всех прочих вынудили стать тем, что они есть. Мир несчастен, за это он его и любит.

Арег не знал, что такое любовь. Когда случайно услышал фразу «я люблю тебя», она ему так понравилась, что он стал подыскивать случай, чтобы сказать кому-нибудь эти слова. И, впервые встретив в школе Астхик, почувствовал, что может сказать их только ей.

Сердце Арега сжалось: есть какой-то единственный в своём роде и величественный смысл в том, что всё по отдельности является именно собой, отличимо друг от друга и имеет собственное имя, так же как и он: гора — несомненно гора, солнце — всецело солнце, небо — полностью небо, ветер — только и только ветер, камень — с головы до ног камень, трава — воистину трава, река — бесповоротно река. Мир словно состоит из отдельных имён, и он — одно из них…