Юлиус Эвола

Рыцарство же представляло собой надтерриториальную и наднациональную общность, члены которой, посвятившие себя воинскому служению, не имели родины и приносили клятву верности не конкретной личности, а, во-первых, особой этике, основополагающим ценностями которой были честь, правдивость, мужество и преданность, [258] и, во-вторых, духовной власти универсального типа, каковой была власть Империи.

Следовательно, двумя фундаментальными типами чистой мужественности являются Воин (Герой) и Аскет.

В обществе, которое больше не знает ни Аскета, ни Воина; в обществе, где руки последних аристократов больше привычны не к мечу и скипетру, а к теннисной ракетке или шейкеру для коктейлей; в обществе, где мужским типом является боксер или киноактер —не говоря уже об унылых масках «интеллектуалов» и «профессоров», о нарциссических марионетках-«художниках» или о грязных машинах —банкирах и политиках, —в таком обществе вполне естественно, что и женщина восстает и требует для себя прав на «личность» и свободу, понятых в анархическом и индивидуалистическом смысле, свойственном последним временам. И если традиционная этика требовала от мужчин и женщин, чтобы они всегда оставались самими собой, чтобы они всячески акцентировали те черты, которые делают одних мужчинами, а других женщинами, то современная цивилизация стремится, напротив, к уравниванию, к бесформенному, к области, находящейся не выше, а ниже всякой индивидуализации и различия полов.

Современная женщина, стремясь жить только для себя, самоуничтожается. Стремление быть «личностью» лишает женщину ее подлинной личности.

Таким образом, быстрое размножение концентрируется в низших социальных классах и низших расах, где животный импульс намного сильнее, чем любой рациональный расчет и соображение. Неизбежным следствием этого является обратный отбор, а также восхождение и натиск низших элементов, против которых истощенная и сокрушенная «раса» высших классов и высших людей в качестве духовно доминирующего элемента мало что может предпринять, если вообще способна сделать хоть что-то.

После демонстрации упадка современной женщины необходимо вспомнить, что в первую очередь именно мужчина ответственен за такой упадок. Как плебейские массы никогда не были способны проникнуть во все области общественной жизни и цивилизации, если бы у власти стояли подлинные короли и аристократы, так же и в обществе, управляемом настоящими мужчинами, женщина никогда бы не захотела и не смогла бы ступить на ту тропу, по которой она идет сегодня.

Рыцарство не носило строго наследственного характера —рыцарем можно было стать. Для этого требовалось, чтобы претендент на рыцарское звание совершил определенные деяния, которые доказывали бы его героическое презрение к жизни и так называемую двойную верность.

Первым аспектом аскетического пути является действие, понимаемое как героическое действие; вторым —аскеза в узком смысле слова, отсылающем в первую очередь к пути созерцания.

Тюрьма, в которую заключен человек Запада, одна из самых страшных, потому что у нее нет стен. Нелегко вновь подняться, если нет ничего, на что можно опереться и от чего оттолкнуться.

Начнем с того, что рыцари посвящали свои героические подвиги в том числе и женщине, и культ женщины в целом в европейском рыцарстве был развит настолько, что иногда обретал, казалось бы, абсурдные и даже болезненные формы, если воспринимать его буквально. Одним из самых распространенных мотивов среди рыцарей было принесение клятвы безоговорочной верности женщине, и, согласно «теологии замков», не было никаких сомнений в том, что рыцарю, погибшему во имя своей «дамы», уготована та же участь блаженного бессмертия, что и крестоносцу, павшему в битве за освобождение Храма Господня. По сути, верность Богу и верность женщине рассматривались как равноценные вещи.