Танец с Драконами. Песнь Льда и Пламени. Книга 5

Самая хитрая вещь в рабстве, это то как легко к нему привыкнуть. Как ему казалось, жизнь большинства

Чтец успевает прожить тысячу жизней до того, как умрёт, – произнес Жойен. – Человек, который ничего не читает – лишь одну.

Сон – это маленькая смерть, а сноведения – это шепот Иного, желающего затянуть нас всех в свою вечную ночь.

Подумай, если все люди будут копаться в грязи, чтобы не умереть с голода, кто поднимет глаза, чтобы посомотреть на звезды? Если каждый будет гнуть спину, чтобы построить лачугу, кто воздвигнет храмы для восхваления богов? Чтобы одни люди стали великими, другие должны стать рабами.

— Ходор, — сказал Ходор.

– Он говорит, что потереть голову карлика – к удаче, – объяснил Хэлдон, перекинувшись со стражником парой слов на чужом языке. Тирион выдавил улыбку. – Скажи ему, что отсосать у карлика – к ещё большей удаче.

— Какая ж это зима, — сказал Вулл Большое Ведро. — У нас говорят, что осень целует, а зима раком ставит, — так это пока поцелуйчики.

Читатель может прожить тысячу жизней, а не любящий читать — только одну.

Дейенерис Таргариен больше не девушка. Она вдова дотракийского кхала и мать драконов, Эйегон Завоеватель с женскими грудками.

— Я не мертвец, — вспыхнул мальчик.
— Как же так? Мой лорд-отец завернул тебя в красный плащ и положил рядом с сестрой у подножия Железного Трона, в дар новому королю. Те, у кого хватало духу откинуть плащ, видели, что у тебя полголовы снесено.