всадника легла на пустынный холм. Животное оказалось обычным конём-киборгом, а вот черты всадника были столь же чисты и ясны, как драгоценный камень, словно воплощение необычайной красоты тьмы и луны. Всякий раз, касаясь его, слишком настойчивый ветер дрожал в нерешительности, вихрился, и сопротивлялся зарождению абсолютно иного эфира, разливающего вокруг тревожную ауру. Широкополая шляпа путешественника, его чернильно-чёрный плащ и шарф, темнее, чем тьма, а так же ножны изящного длинного меча, украшающие спину, всё поблёкло и износилось настолько, чтобы с легкостью вообразить те трудные времена, которые пережил этот путешественник.