ru
Серго Берия

Мой отец – нарком Берия

Notify me when the book’s added
To read this book, upload an EPUB or FB2 file to Bookmate. How do I upload a book?
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    Отец рассматривал Кагановича как ренегата. Когда по инициативе моего отца были
    предприняты попытки использовать мировое еврейское движение в интересах Советского
    Союза, Каганович тут же занял оппортунистическую позицию. Известно уже, как
    Каганович заставлял деятелей еврейского движения подписывать антиеврейские
    манифесты.
    Известна и его роль в массовых репрессиях. Крови на нем много. Достаточно
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    Жданов. Он
    ревновал любого человека, который в тот или иной момент был близок Сталину. Как никто
    другой, он буквально рвался в наследники диктатора. Серый кардинал в окружении
    Сталина — так, наверное, будет точно. Именно он идеолог массовых репрессий в стране.
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    причем решительно, лишь один-единственный человек — Георгий Константинович Жуков.
    Так было и в сорок первом, и в сорок втором, и в последующие годы. Это был человек, которого нельзя было не уважать. Видимо, так считал и Сталин.
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    а те пятнадцать лет, которые отец проработал в Москве, случалось в их отношениях
    со Сталиным всякое, но близкими людьми, как принято почему-то считать, они никогда не
    были. По-грузински Сталин говорил очень редко, да и тогда непременно извинялся перед
    остальными. И на «ты», как пишут, они никогда не были. Сталин всегда обращался к отцу
    по имени-отчеству.
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    Вообще партийная верхушка сослужила плохую службу и Сталину. Отец еще при
    жизни Сталина говорил о вреде культа личности. И, кстати, Сталин сам об этом говорил. Я
    уверен, что в последние годы жизни Сталина партийная верхушка умышленно
    пропагандировала этот культ и не только из свойственного ей во все времена подхалимажа.
    Тут, вне всяких сомнений, был дальний прицел. Что, мол, нам всем оставалось делать.
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    Сталиным и Политбюро, с другой, произошел уже в сороковом, когда решалась судьба
    тысяч польских офицеров, расстрелянных впоследствии в Катыни. Сталин этого не забыл, но неповиновение — случай редчайший! — не привело даже к снятию с должности моего
    отца. Скорей всего, считал, что еще не время менять наркома. Система ведь здесь была
    отработанной до мелочей: из человека выжимают все, что требуется, а когда он уже не
    нужен, убирают. Причем всегда Сталин соблюдал и другое непременное условие:
    «проштрафившегося» заменял равноценной фигурой и лишь тогда, когда позволяла
    обстановка. Любые кадровые изменения не должны были вредить делу...
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    И тем не менее это был человек, который мог очаровать любого. Неправда, что его
    считали великим человеком лишь заурядные льстецы.
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    А между тем моего отца мать Светланы, Надежда Аллилуева, не
    могла ни любить, ни ненавидеть. Они просто-напросто не были знакомы. Жена Сталина
    застрелилась в 1932 году, за шесть лет до переезда нашей семьи в Москву. Светлана была
    еще ребенком...
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    Его
    уничтожение готовилось еще при жизни Сталина, о чем он и рассказывал нам с матерью.
    Помню, уже после смерти Сталина, когда отец рассказывал маме, какие реформы
    предложил провести Хрущеву, Маленкову и другим, она сказала:
    — Какая разница, сделал бы это Иосиф Виссарионович или они... Если бы он —
    было бы не так обидно.
  • Феликс Доманскийhas quoted3 years ago
    Вспомните хотя бы репрессии. Ведь не в тридцать седьмом они начались и даже не в
    тридцать четвертом. Гораздо раньте! А сколько невинных жертв на совести тех, кто пришел
    уже после Сталина?
fb2epub
Drag & drop your files (not more than 5 at once)