bookmate game
ru
Books
Екатерина Марголис

Венеция. Карантинные хроники

Екатерина Марголис — художник, писатель, преподаватель живописи, участник персональных и коллективных выставок в Европе, США и России. Родилась в 1973 году в Москве. Живет и работает в Венеции. В основу этой книги легли заметки и акварели автора, появившиеся во время необычной весны-2020 — эпохальной для всего мира и в особенности для Италии.

Катя пишет Венецию акварельными словами. Перекидывает мосты между прошлым и настоящим, утешает и исцеляет. После ее книги ты не сомневаешься — жизнь прекрасна, и она продлится бесконечность.
Наринэ Абгарян

Я люблю тебя ежедневно: и когда иду за хлебом, и когда выхожу с собакой; и когда ты и вправду тишайшая, и когда ты кружишься в вихре карнавалов и биеннале. Я люблю тебя на ощупь. Я люблю, когда под пальцами опадает штукатурка, обнажая кристаллики соли. Я люблю тебя на вкус. И сегодня, опустошенную и затаившуюся перед неизвестным, притихшую, я люблю тебя не меньше. Ты пережила не один, а десятки карантинов. А мы с тобой вместе — первый.
190 printed pages
Copyright owner
Bookwire
Original publication
2023
Publication year
2023
Have you already read it? How did you like it?
👍👎

Impressions

  • Алекс С.shared an impression3 years ago
    👍Worth reading
    🔮Hidden Depths
    💡Learnt A Lot
    🚀Unputdownable

    Замечательная книга. Легкие наброски о происходящем в условии карантина, осознанное отношение к вынужденным ограничениям. И иллюстрации, от которых невозможно оторваться.

  • Larisa Belkinashared an impression3 years ago
    👍Worth reading
    🚀Unputdownable

    Самое обидное быть в карантин всего лишь через море от любимой Италии и не увидеть её другой. Пустой. Такой, какой никто кроме местных жителей её больше не увидит. Возможно ли быть более невероятной? Да куда уж боле)...
    Катя, спасибо за этот текст, такой простой и душевный, за взгляд и возможность подсмотреть, хотя бы буквенно.

    Скорее поправляйся, любимая страна♥️

    Минус - неработающие сноски, написала в поддержку, надеюсь поправят.

  • katarinaushshared an impression3 years ago
    👍Worth reading

Quotes

  • Ксения Тулиноваhas quoted2 years ago
    С родины тоже известия в том же духе: говорят, Карант Гонституции (или я что-то напутала опять?) на месте до скончания века
  • Ксения Тулиноваhas quoted2 years ago
    Кстати, в поезде висит памятка о коронавирусе из десяти пунктов: мыть руки, не трогать глаза и рот, не обниматься и не здороваться за руки, продукты, сделанные в Китае, и посылки из Китая НЕ ОПАСНЫ, и отдельным последним пунктом: домашние животные совершенно безопасны, они НЕ переносят вирус.
  • Еленаhas quoted2 years ago
    Добрый вечер, господин мэр”, – пишет медсестра одного из маленьких городков. Ее письмо приведено в газете La Stampa. И оно заслуживает перевода.

    “Я работаю в больнице. Хочу описать обычный день. Один из многих, такой же, как все последнее время. Но я не хочу описывать то, что публикует пресса: цифры, статистику, указы и запреты. Я хочу, чтоб этот день вы увидели глазами пациента с Covid и глазами медиков.
    Мы стали страной нытиков. Мы только и умеем, что жаловаться. Мы никогда ничем не довольны. Такое ощущение, что карантин – это наказание, а не защита. <…> Да, нас, медиков, так красиво называют сейчас ангелами, но кто знает, можем ли мы ими действительно быть.
    И вот ты приходишь на работу в больницу, ты подходишь к отделению с тяжелыми вирусоположительными пациентами. Отделение заперто, ты звонишь. Тебе открывает коллега, которая там со вчерашнего вечера. Изнуренная, на лице ее отпечатки маски и очков. Ты принимаешь смену и прощаешься с ней. Ей нужно отдохнуть.
    Звонит звонок. Ты отвечаешь, спрашиваешь, в чем дело, обещаешь, что сейчас же придешь, и идешь переодеваться. Это долгий процесс. Тут нельзя допустить ошибок.
    Наконец ты входишь к пациентке, ты уже знакома с ней, вы здороваетесь. На голове у нее шлем, он называется CPAP. Он помогает ей дышать. Надежд немного, и монитор, к которому она подключена, это подтверждает.
    Но она в ясном сознании, ориентируется во времени и пространстве, и она прекрасно понимает, что умирает. Ты начинаешь с ней говорить. Она не ест уже несколько дней. Но сегодня утром она попросила о завтраке. У нее диабет, но ей хотелось бы два сухарика с джемом. Но разве диабет теперь ее главный враг? И ты просишь коллегу принести ей завтрак.
    Это взгляд, исполненный мольбы, убивает. Ты стараешься отвести глаза, чтоб внутри тебя тоже что-то не умерло…
    Ты приводишь в порядок ее трубки, а она берет тебя за руку: «Милая, ты ведь тоже мама?» – «Да, я мама двух мальчиков». – «Значит, ты можешь понять, что я чувствую?» – «Я могу попытаться, если хочешь, опиши мне… я слушаю тебя». – «У меня четверо детей, они всегда были маменькими сынками. У нас очень близкие отношения, ведь я была им и отцом, и матерью – я рано овдовела. Я не боюсь умереть, но я не хотела бы так страдать. Недавно один из моих сыновей пришел навестить меня, но его не пустили. Его вынудили уйти, он не выбирал этого… И я не смогла увидеть ни его, ни внуков, ни невесток, никого. Я тут, а они там, дома». – «Но ведь можно позвонить по телефону и все сказать». – «Да, но это не то же самое». – «Ну они хотя бы тебя слышат, вы говорите – это уже что-то, лучше, чем ничего». – «Я звоню им каждый день и слышу, что они страдают, потому что не могут оставаться со мной до конца».
    Входит врач, осматривает ее, и в этот момент звонит телефон: это один из ее сыновей. Она говорит: «Тут доктор, я передам ему трубку». Врач описывает сыну ситуацию. Она действительно критическая. Мы объясняем синьоре, что ее нужно интубировать и что жить ей осталось недолго.
    Сын просит разрешения увидеть мать
fb2epub
Drag & drop your files (not more than 5 at once)