Паломничество на Землю (сборник рассказов)

Вся загвоздка теперь в том, чтобы не политурить. Мне нельзя политурить. Ни под каким видом!

На беду свою я не знаю, что такое политурить. Это постоянно делается, сказал дерг. Вот я и избегаю по возможности что-либо делать.
Я кое-как поспал, и ничего не случилось — значит, это не политурить. Я вышел на улицу, купил провизию, заплатил что следует, приготовил обед и съел. И это тоже не политурить. Написал этот отчет. И это не политура.
Я еще выберусь из этой мути.
Попробую немножко поспать. Я, кажется, схватил простуду. Приходится чихнуть…

Какой же я, однако, идиот! За всеми нами, обитателями Земли, водится эта слабость: хватаем, что ни дай, независимо от того, нужно нам или не нужно.
Вот так и наживаешь себе неприятности!

Но и у переключения были свои границы. Должно было наступить время, когда ни одна доступная линия уже не удовлетворяла требованиям, когда всякое будущее становилось неблагоприятным.
И когда это случилось, планирующий совет перешел к более решительным действиям.
— Так вот что нас ожидает, — продолжал Эдвин Джеймс. — И этот исход неизбежен, если мы ничего не предпримем.
— Вы хотите сказать, мистер программист, — отозвался Лан Ил, — что Земля плохо кончит?
— К сожалению, это так.
Программист налил себе воды и перевернул страницу в записной книжке.

Жена жарила грудинку — блюдо, которое он всегда терпеть не мог. Но это неважно. На мелкие неприятности он готов был смотреть сквозь пальцы.
Раздался звонок в дверь.
— Ox, это, наверное, из прачечной, — сказала миссис Фергюсон, пытаясь одновременно перемешать салат и снять с огня суп. — Тебе не трудно?
— Нисколько. — Светясь вновь обретенным самодовольством, Фергюсон открыл дверь. На пороге стояли двое мужчин в форме, с большим холщовым мешком.
— Прачечная? — спросил Фергюсон.
— Служба ликвидации, — ответил один из незваных посетителей.
— Но я ведь сказал, что не…
Двое мужчин схватили его и запихнули в мешок со сноровкой, приобретенной в результате долгой практики.
— Вы не имеете права! — пронзительно вскричал Фергюсон.
Над ним сомкнулся мешок, и Фергюсон почувствовал, как его понесли по садовой дорожке. Заскрипела, открываясь, дверца автомашины, и его бережно уложили на пол.
— Все в порядке? — услышал он голос своей жены.
— Да, сударыня. У нас изменился график. В последний момент оказалось, что мы можем обслужить вас сегодня.
— Я так рада, — донеслись до него слова. — Сегодня днем я получила большое удовольствие от беседы с мистером френчем из вашей фирмы. А теперь извините меня. Обед почти готов, а мне надо еще кое-кому позвонить.
Автомобиль тронулся с места, Фергюсон пытался закричать, но холст плотно обхватывал его лицо, не давая открыть рот.
Он безнадежно спрашивал себя: кому же она собирается звонить? А я-то ничего не подозревал!

Он умел делать все, только не ускорять!

Он стал ускорять.
Ничего не получилось.