Дугин, Коровин. Археомодерн, керигма

Ответ на этот аргумент лежит в области антропологии. Кого считать человеком, а кого нет? Согласно традиции, человек трёхсоставен, это дух, душа, и тело. О духе здесь давно никто не вспоминает, душа научно не доказана. Остаётся только тело. Традиция отвечает на это так: наличие духа определяет человека. Душа есть даже у животных. Фраза «человек человеку – волк» предусматривает наличие души, а в модерне это запрещённая категория. Но есть организмы, у которых есть только тело. Например черви. Можно ли обманывать, «разводить» червей, поступать с ними «не по христиански»? Позвольте дальше не развивать этот тезис…

Современные мировые элиты, миравая закулиса, хозяева мира – предельно эсхатологичны, суеверны, «религиозны», преисполнены верованиями и предрассудками, потому то Буш и утверждает, что именно «Бог сказал мне, ударь по Ираку…» Но сила запада в обратном. Не в Боге…

Вы скажете, что сильные мира сего – политики, финансисты, бизнесмены – они же не старообрядцы? Вы ошибаетесь. Все сильные мира сего предельно завязаны на метафизику, эсхатологизм.

В то время, как старообрядческая традиция даёт полный, стройный и законченный ответ о смысле жизни каждого отдельного человека и человечества вообще.

Западные «хозяева мира» - люди аскетичные, с жёсткой дисциплиной, самоорганизацией. Свобода нарушить, расслабление, разложение – удел биомассы, социальных низов, отребья. Постмодерн превращает в отребье. Старообрядчество – ограничивает разложение, мобилизует, воспитывает волю, а это и есть залог успеха в современном мире.
Старообрядческая система самоограничения и волевой самоорганизации – есть увеличение возможностей достижения успеха в мирских, материальных категориях Не даром старообрядческие предприниматели были наиболее успешными.
Полноценный старообрядец – всегда обеспечен в меру своих потребностей, стабилен, психически устойчив. Мобилизован, строг, подтянут, умерен в потреблении. При этом технологичен, эффективен, трудоспособен. Это и идеальный потенциал политического солдата.

«Свобода от старообрядчества» даёт возможность нарушить, отступить, сделать то, что запрещено – это свобода разложения, развращения, упадка. Она расслабляет. Наслаждение, телесное удовольствие – нетехнологично, неэффективно, безрезультативно.

Так церковный модернист Кураев, наш Бультман, говорит: «Только керигма в православном учении для нас приемлема, все остальное надо гнать поганой метлой оттуда, все мифы, все сакральное».

Староверы в определенном смысле сохранили и еще больше развили в гонениях и рациональное и волевое начало, способность основывать свою жизнь и свои поступки на правилах и нормах, которые резко противоречили устоям окружающей среды.

Это «Бог философов», рожденный субъектом в его рационально-волевом дискурсе.

Это был Бог автономной керигмы, керигматический Бог рационально-волевого дискурса, который сохраняется и у Канта, и вообще в западноевропейской философии.